1
2
3
4
5
6
7
8
9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28
29
30
31
32
33
34
35
36
37
38
39
40
41
42
43
44
45
46
47
48
49
50
51
52
53
54
55
56
57
58
59
60
61
62
63
64
65
66
67
68
69
70
71
72
73
74
75
76
77
78
79
80
81
82
83
84
85
86
87
88
89
90
91
92
93
94
95
96
97
98
99
100
101
102
103
104
105
106
107
108
109
110
111
112
113
114
115
116
117
118
119
120
121
122
123
124
125
126
127
128
129
130
131
132
133
134
135
136
137
138
139
140
141
142
143
144
145
146
147
148
149
150
151
152
153
154
155
156
157
158
159
160
161
162
163
164
165
166
167
168
169
170
171
172
173
174
175
176
177
143

Ночная парковка встретила нас тишиной и прохладным ветром, мгновенно остудившим мою пылающую от духоты внутри кожу и проясняя мысли, затуманенные алкоголем, который я так неосмотрительно в себя влила, поддавшись непонятному порыву.

Чонгук так больше ни разу и не обернулся, пока не довёл меня до своего огромного чёрного внедорожника — такого же роскошного, как и его владелец, и, развернув меня к себе и прижав спиной к двери машины, склонился надо мной, упираясь в стекло по обе стороны от моего лица и окидывая пристальным взглядом все моё тело, обтянутое лишь тонким бархатом, в котором я уже начала дрожать от ночной прохлады.

Заметив это, Чонгук нахмурился и встал так, чтоб закрыть меня своей широкой спиной от ночного ветра и посторонних глаз, и это было так трогательно, что, даже злясь на меня, он продолжал меня защищать и оберегать от всего, что я почувствовала себя крайне паршиво из-за того, что ему пришлось ехать сюда, чтоб забрать меня.

Его тяжёлый мрачный взгляд был взглядом хищника, который не желал, чтоб кто-то другой видел то, что принадлежало лишь ему. Только он имел право раздевать меня глазами и я невольно сжалась под его пронзительным взглядом и обняла себя руками.

— А теперь давай поговорим, — он наклонился ко мне, приподнимая моё лицо, и я вздохнула, понимая, что этого разговора мне все равно не избежать.

— Что ты здесь делаешь одна да ещё в таком виде? — устало выдохнул брат, окидывая красноречивым взглядом все моё тело с головы до ног и заставив невольно покраснеть, словно я стояла перед ним голая.

— Чонгук, я… — начала я, хоть и понимала, что любые мои оправдания будут звучать по меньшей мере жалко. Он это тоже прекрасно понимал, потому не дал мне продолжить, приглушённо рыкнув:

— Ты хоть представляешь, что со мной было, когда я приехал и узнал, что ты не возвращалась домой, а твой телефон был выключен? Тебя недавно похищали, Лиса! Что я должен был подумать?!

Я сжалась, чувствуя себя безумно виноватой из-за своей легкомысленной выходки, и осторожно обняла ладонями его лицо, прошептав:

— Прости меня… Прости, что ничего тебе не сказала. Я знаю, что поступила опрометчиво, но я была зла на тебя и… Я не знаю, что на меня нашло…

— Глупая, — он обнял ладонями моё лицо и прижался своим горячим лбом к моему, рвано выдыхая, чтоб успокоиться. — Моя глупая маленькая девочка… Я бы не пережил, если б с тобой снова что-то случилось.

Я прикрыла глаза, чувствуя, как сердце сжимается от тревоги и боли в его глухом голосе, ведь во мне тоже были живы воспоминания о том, что произошло из-за Криса всего полмесяца назад, и я обняла его так крепко, насколько хватило сил, уткнувшись в его тёплую шею и снова выдохнув:

— Прости меня, пожалуйста…

Он в ответ прижал меня к себе так крепко, что мои ребра протестующе затрещали, но я не возражала, лишь бы он никогда не разжимал рук и не отпускал меня, наслаждаясь его близостью и теплом его тела, мгновенно окутавшим меня с головы до ног.

— Как ты узнал, где я? — выдохнула я, успокаивающе поглаживая его по мягким тёмным волосам, как ручного тигра.

— Когда я не обнаружил тебя дома, то сразу же позвонил Киму и он поведал мне, что Сохи снова прилетела в Сеул и отжала один из его клубов, чтоб провести в нем девичник и по чистому стечению обстоятельств... охранник на входе узнал тебя, сообщив боссу, где находится его невеста. И это подводит меня к ещё одному вопросу… — вкрадчиво мурлыкнул Чонгук, и я поняла, что ещё одной моей тайне пришёл конец, когда он немного отстранился, приподнимая мое лицо и внимательно вглядываясь в мои глаза, — Признавайся, малыш, я чего-то о тебе не знаю?

Он мягко сжал мой подбородок тёплыми пальцами, заставляя смотреть на него, но в его глазах уже плескались лукавые смешинки, а губы чуть подрагивали в попытке скрыть дразнящую улыбку, ведь теперь, когда я снова была рядом с ним, он немного расслабился и уже откровенно наслаждался тем, что загнал меня в угол.

— Я… — неслышно выдохнула я, кусая губы, и он выгнул тёмную бровь, наклонившись ещё ниже и шепнув почти у самых моих губ, сбивая моё, и без того неровное, дыхание:

— Ты?..

---- Чонгук... - снова попыталась я съехать с темы, но он не позволил, мазнув по моей щеке мягкими губами и приказав:

-----Смелее, милая, говори. Я ведь все равно обо всем узнаю. Ты уже была здесь, не так ли? И я даже знаю, с кем. И этот кто-то давно напрашивается на то, чтоб я вправил ему мозги, чтоб он перестал таскать мою младшую сестру по всяким забегаловкам!

Я с трудом подавила смех из-за того, что он только что назвал один из самых дорогих и элитных клубов в Сеуле забегаловкой, и проворчала:

— Ты уже и сам обо всем догадался!

— Какая же ты ещё малышка, Лис. Совсем не умеешь лгать, — тихо прошептал он, улыбаясь и поглаживая меня по волосам, но затем хмуро добавил, — Но с Тэхеном нам предстоит отдельный разговор. А ещё теперь мне хочется убить каждого, кто посмел смотреть на тебя в этом чёртовом клубе! — глухо рыкнул он, заставив меня вздрогнуть.

— Поверь, родной, тебе вовсе незачем вдаваться в подобные крайности, — с улыбкой заверила я его, подавшись к нему, крепче обнимая и успокаивающе поглаживая его напряженную спину.

--- Уверена?

— Абсолютно. Прости меня, — снова повторила я, мягко поцеловав его в шею.

Он тяжело вздохнул и отстранился, но из рук меня не выпустил, окидывая меня с ног до головы цепким взглядом.

— Обязательно было идти в этом? — недовольно проворчал он, нахмурившись.

— А что не так? — я удивлённо посмотрела на него

— Дурочка. Ты ещё спрашиваешь? — фыркнул Чонгук, снова закатив глаза, — Да на тебя полклуба слюни пускало! Взять хотя бы того придурка, что прицепился к тебе на танцполе. Кстати, кто он? — подозрительно прищурившись, поинтересовался брат.

— Стриптизер, — ляпнула я, не подумав, и тут же об этом пожалела, когда руки Чонгука сжались в кулаки и он вкрадчиво произнёс обманчиво спокойным голосом:

— Стриптизер?

Но, уже предчувствуя взрыв и всеми силами пытаясь его предотвратить, я выдохнула:

— Не смотри на меня так, это была идея Сохи! Я и понятия не имела, что все будет настолько… Смело.

Чонгук насмешливо хмыкнул и скрестил руки на груди, вскинув тёмную бровь и прожигая меня взглядом из-под ресниц, и я поняла, что дома мне точно не поздоровится.

— И как тебе представление, зайка? Понравилось? Что, одного меня тебе уже недостаточно? — улыбка Чонгука была поистине дьявольской и мои колени рисковали вот — вот отказать.

— Чонгук , прекрати, — прошипела я, прекрасно понимая, что он просто играет со мной. Но он даже не собирался ничего прекращать, что и подтвердили его следующие слова.

— И не подумаю, малышка. Как только приедем домой, я устрою тебе такой стриптиз, который ты надолго запомнишь, поняла меня? — рыкнул он, сгребая меня в охапку и обжигая мои губы горячим дыханием, уже одним только этим заставляя мои ноги подогнуться, и мне пришлось ухватиться за его широкие плечи, чтоб не упасть.

— Ты... очень сердишься? — обречённо поинтересовалась я, понимая, что в этот раз крупно попала.

Он усмехнулся и мягко потёрся носом о мой нос, сжимая мою талию горячими ладонями.

— Безумно. И твоё наказание будет самым что ни на есть суровым.

— Чонгук… — жалобно простонала я, уже всерьез продумывая план побега , и он тихо рассмеялся.

—Испугалась? Глупышка… ну не смотри на меня так. Ты же знаешь, я не могу на тебя сердиться.Я просто очень за тебя испугался. Я не собираюсь тебя наказывать, только ... Пообещай мне, что такого больше не повторится, хорошо? — прошептал он, наклоняя голову и проводя носом по моей шее, легонько целуя, ведь знал, что когда он использовал этот запрещённый прием, мои колени слабели и подгибались, отказываясь меня держать, и я готова была пообещать ему все, что угодно.

— Обещаю, родной. Прости, — Я проникла руками под его распахнутую куртку, вжимаясь в него и с наслаждением впитывая в себя его тепло каждой клеточкой, безумно скучавшей по нему весь этот бесконечный вечер, и стала гладить его широкую напряженную спину, чувствуя, как постепенно он начинает расслабляться под моими руками и дышать глубже и спокойней. И это затишье после шторма было таким нужным и долгожданным, ведь в конце дня мы все равно неизменно оказывались в объятиях друг друга и, пока это оставалось неизменным, все остальное было неважно.

— Как твоя рука? — запоздало спохватилась я, вспомнив о его пострадавшей правой руке, с хрустом впечатавшейся в челюсть приставучему стриптизеру, но брат лишь отмахнулся, улыбнувшись и выдохнув мне в шею:

— Не переживай.

Оставив лёгкий поцелуй в изгибе моего плеча , он немного отстранился и я погладила его по щеке, шепнув:

— Поехали домой?

Он перехватил моё запястье и, мягко сжав мои пальцы, переплёл их со своими.

— Хорошо, но сначала...— он наклонился, улыбнувшись, и обхватил моё лицо тёплыми ладонями, приподнимая ему навстречу, заставляя мои ресницы затрепетать и опуститься в ожидании поцелуя.

Но его не последовало.

Он лишь ласкал тёплым дыханием мои губы и пристально вглядывался в мои, затуманенные алкоголем и его близостью глаза, и я не знала, от чего пьянела сильнее, но, тихо вздохнув, он снова обнял меня и я пробралась холодными пальцами ему под рубашку, заставив вздрогнуть и тихо усмехнуться мне в волосы:

— Ледышка… Ты уже совсем замёрзла, — мурлыкнул брат, а затем наклонился и тихо шепнул мне на ухо, мягко задевая мочку губами и вызывая дрожь в ногах:

— Но твоя выходка меня конкретно вывела, поэтому, надеюсь, ты понимаешь, что я это так не оставлю?..

Я вздрогнула, затаив дыхание, зная, что его угроза была вполне реальной, ведь Чонгук никогда не бросал слов на ветер, и поняла, что он решил воплотить её в жизнь прямо сейчас, когда ощутила, как он провел горячими ладонями вдоль моей спины, с силой сжав мои бедра и притягивая к себе почти вплотную.

Я сдавленно ахнула, уткнувшись ему в ключицы, и в отместку провела по ним приоткрытыми губами, заставив его вздрогнуть и выдохнув:

— Мне стоит бояться?

Он усмехнулся и крепче прижал меня к себе, путаясь длинными пальцами в моих волосах, сжимая их в кулаке, и, запрокинув мою голову, прошептал мне прямо в губы, мазнув по ним мимолетным поцелуем, от которого я едва не застонала — так мне было его мало.

— Определённо… — в его потемневших почти до черноты глазах плясали черти и я поняла, что в затеянной им чувственной опасной игре мне отводилась лишь роль жертвы.

— Чонгук… — выдохнула я, хватаясь за его плечи, чтоб устоять на дрожащих подгибающихся ногах и он удовлетворенно усмехнулся краешком губ, прекрасно чувствуя моё состояние.

— Что, милая?.. — и, зная, что моего рваного дыхания не хватит даже на то, чтоб ему ответить, наклонился и провел бархатными губами по моей шее, обдавая её частым прерывистым дыханием, выдававшим всю степень его возбуждения, так же, как выдавал его и внушительный бугор на джинсах.

Что ж, хоть какое-то утешение — знать, что Ледяной мистер совершенство тоже едва сдерживался, чтоб не взять меня прямо сейчас на заднем сиденье своей машины.

— Ты решил меня наказать таким образом?.. Я же умру, если ты меня сейчас не поцелуешь… — почти простонала я. Но он лишь улыбнулся и мягко поцеловал меня в висок, шепнув:

— Поверь, малышка, я прекрасно знаю, что сейчас творится в твоей светлой головке. Ты хочешь, чтоб я раздвинул эти стройные ножки и, сдернув с тебя это чёртово платье, взял прямо тут, не так ли?..

Его хриплый голос понизился до завораживающего бархатного полушепота, рисуя в моём воображении такие картины, от которых становилось невыносимо жарко, а ноги наливались свинцом и слабели с каждой секундой все больше, и если б не его сильные руки, крепко прижимавшие меня к его великолепному телу, я бы уже давно растеклась лужицей у его ног.

Его горячая ладонь прошлась вдоль моей спины, мягко поглаживая, и я вцепилась пальцами в его плечи, а моё дыхание сбилось так же, как и его, когда губы Чонгука мягко прижались к моей шее, отчего низ живота мгновенно свело сладкой судорогой.

— Поверь мне, сладкая, я тоже безумно хочу этого... Но ты ведь понимаешь, что если я начну, то не смогу остановиться?.. — хрипло шепнул он и, оставив лёгкий поцелуй в уголке моих губ, прижался лбом к моему плечу, часто дыша и сам пытаясь успокоиться.

— Я и не хочу, чтобы ты останавливался, — шепнула я, пьянея от собственной смелости, и сама нашла его губы, жадно целуя и заставляя его хрипло застонать.И поняла, что он сдался, когда его собственническая хватка на моей талии стала ещё крепче и он углубил поцелуй, путаясь тонкими пальцами в моих волосах и мягко поглаживая мой затылок, отчего вниз по позвоночнику одна за одной начали стекать приятные волны.

Нащупав ручку двери, а другой рукой продолжая крепко обнимать меня, словно зная, что без его поддержки я уже не могу стоять, он открыл дверь машины и втолкнул меня внутрь, забираясь следом и ни на миг не отрываясь от моих губ, пока мои руки жадно блуждали по его горячему телу, нетерпеливо стягивая черную кожаную куртку с его широких плеч и торопливо расстегивая мелкие пуговички шелковой рубашки.

— Не хочу, чтоб кто-то ещё видел эту красоту, кроме меня… Ты только моя, слышишь? — жарко шепнул он, прижимаясь ко мне всем телом, и, склонившись надо мной, приподнял моё лицо, чтоб взглянуть прямо в глаза, и, услышав собственнические ревнивые нотки в его глубоком хриплом голосе, я невольно улыбнулась, погладив его по щеке, и кивнула, шепнув:

— Конечно твоя… — и он жадно приник к моим губам, выдохнув в них:

— Умница, — сминая мои губы глубоким жадным поцелуем, от которого у меня закружилась голова, а внизу живота сладко потянуло.

А когда он остался без рубашки, я окончательно перестала соображать, понимая лишь, что безумно хочу его, прямо здесь и сейчас, хочу ощутить его внутри до самого конца, чтоб он заполнил, растянул, начиная двигаться и выбивая из моего тела стоны вместе с дыханием... и мои пальцы сами собой потянулись к ремню его джинс, и звук расстегивающейся молнии слился со сладкими звуками поцелуев и его сбивчивым шёпотом.

— Моя девочка… — горячо шепнул Чонгук мне в губы, обжигая их сбившимся неровным дыханием, пока мои пальцы возились с его трещавшей по швам ширинкой, освобождая тяжёлый, налившийся твёрдостью от возбуждения крепкий член.

Чонгук рвано выдохнул сквозь сжатые зубы, когда мои пальцы сомкнулись вокруг горячего бархатного ствола и провели по всей длине, вызвав его хриплый приглушенный стон, и, поймав моё запястье, он мягко убрал мою руку, а затем и другую, заводя их мне за голову, и, прижав к сиденью, навис надо мной, тяжело дыша и улыбаясь абсолютно хмельной дерзкой улыбкой.

— Не спеши, малышка, иначе я кончу, даже не начав, — усмехнулся он, дразняще мазнув по моим приоткрытым губам своими и вжимая меня в сиденье своим разгоряченным сильным телом, коленом разводя мои ноги и устраиваясь между ними, заставив меня задыхаться и несдержанно стонать от жарких смазанных поцелуев в шею, и, не выдержав этой сладкой пытки, я едва слышно шепнула:

— Чонгук, пожалуйста… Позволь мне… Прикасаться к тебе…

Услышав умоляющие нотки в моём тихом голосе, он удовлетворенно улыбнулся и, наконец, отпустив мои руки, позволил им жадно блуждать по его почти обнажённому великолепному телу, исследуя каждый сантиметр, и навис надо мной, упираясь ладонями в сиденье по обе стороны от моей головы, и его губы вновь нашли мои в полумраке салона, целуя настойчиво и так страстно, что я окончательно потеряла голову, хотя между бёдер и так уже все давно ныло и истекало влагой, требуя разрядки. Требуя такой желанной близости с этим беспринципным бандитом , который теперь вдруг решил поиграть со мной и просто дразнил меня, отвлекая поцелуями, хотя я прекрасно видела, что он и сам хотел меня не меньше и был уже на пределе.

Я хотела сказать ему, что сейчас не время и не место для долгих игр и прелюдий и что я уже просто хочу ощутить его в себе, но у Чонгука, по всей видимости, на этот счёт были другие планы.

Заблокировав двери, он мог играть со мной хоть всю ночь, так и не дав желаемого, словно в наказание за то, что сбежала от него и заставила сходить с ума от волнения, пока я не начну умолять его сжалиться и дать мне то, в чем мы оба так отчаянно нуждались.

Он медленно провел тёплыми ладонями по моим обнажённым плечам, стягивая с них тонкие бретельки платья и целуя мои ключицы, и его руки мягко сжали мою ноющую грудь сквозь бархат , а затем он и вовсе стянул лиф платья вниз, обнажая её и жадно приникая к ней губами, заставив меня охнуть и сжать в кулаке его волосы, пока его горячие губы лениво блуждали по моей обнажённой груди, жадно посасывая и целуя, оставляя влажные следы на моей пылающей коже.

Прекрасно изучив моё тело и зная, от чего мне сносит крышу быстрее всего, он мягко сжимал мою потяжелевшую грудь большими горячими ладонями, дразня чувствительные соски языком, и даже и не думал останавливаться, лишь улыбаясь в ответ на мои беспомощные сладкие стоны, доводя меня до исступления одними губами и языком, и сам кайфовал от того, что делал со мной, от того, что я была полностью в его власти, послушно выгибаясь в его руках и шепча его имя пересохшими губами.

— Чонгук… — беспомощный, едва слышный шёпот слетел с моих губ, когда я поняла, что ещё немного — и я просто взорвусь от неудовлетворенного желания. Мой голос звучал настолько глухо, что я его почти не узнала, но он услышал, как и всегда.

— Что, сладкая?.. — приподнимаясь на локтях и нависая надо мной, шепнул любимый, осыпая лёгкими порхающими поцелуями моё лицо, и эти невинные ласки не шли ни в какое сравнение с тем, что он делал с моим телом внизу, вжимаясь своими крепкими бёдрами в мои, отчего связно мыслить уже почти не получалось.

— Я… — натолкнувшись на его обжигающий пронзительный взгляд, я задохнулась от переполнявших меня чувств и застыла, неотрывно глядя на него, но он и сам уже обо всем догадался.

— Так сильно хочешь меня, малышка?.. — хрипло шепнул он и последовавший за этим вопросом глубокий чувственный поцелуй не оставил никакого сомнения в том, что он прекрасно знал ответ и сам уже едва сдерживался.

— Ты же знаешь ответ, — беспомощно простонала я, ерзая под ним и пытаясь притянуть его ближе, блуждая жадными руками по его спине и плечам.

— Конечно, знаю… Но хочу, чтоб ты сама мне об этом сказала, — хрипло шепнул он и с моих губ слетел тихий беспомощный стон, а ноги разошлись ещё шире под его мягким напором и смелыми ласками.

- Чонгук...

- Скажи это, Лиса... - его обжигающе-хриплый шёпот мне в губы напрочь отключал мозг, оставляя лишь одно желание - принадлежать и подчиняться ему. И я сдалась, как и всегда.

- Я хочу тебя... - послушно шепнула я, поймав его удовлетворенную улыбку.

— Вот так, милая, — платье давно уже сбилось, задравшись почти до талии, и он осторожно провел ладонью у меня между ног, мягко поглаживая сквозь кружево, заставив меня выгнуться и проронить тихий стон.

— Такая влажная… — словно в бреду шепнул он, окончательно теряя контроль, и, отодвинув в сторону насквозь мокрую ткань, резко вошёл, заглушая мой стон требовательным глубоким поцелуем, и, прижав меня к себе, тут же начал двигаться, полностью заполняя меня собой.

Я тихо застонала, лихорадочно отвечая на его жаркие поцелуи, обнимая его за плечи и чувствуя, как внутри все плавится, сжимаясь вокруг него, отчего Чонгук блаженно жмурился и глухо стонал от наслаждения мне в губы, спускаясь пылкими собственническими поцелуями все ниже и опаляя мою кожу рваным дыханием, ни на миг не прекращая глубоких чувственных толчков,от которых все тело пронзало сладкими молниями,заставляя царапать его плечи, почти задыхаясь от невыносимого удовольствия.

Я знала, чувствовала, как хорошо ему было, видела его сладкое удовольствие с запрокинутой головой и приоткрытыми от стонов губами --- и это зрелище просто завораживало своей красотой.

Он двигался быстро и ритмично, не сдерживаясь и не осторожничая, с каждым новым толчком лишь крепче прижимая меня к себе, позволяя себе забыться и полностью потеряться в наслаждении, и я чувствовала, что он уже был близок к краю, кусая губы, и от его хриплых стонов и глубоких толчков низ живота сводило сладостными спазмами, а по позвоночнику пробегала мучительно приятная дрожь.

И когда он ускорил темп, проникая все глубже с каждым толчком, я сжалась вокруг него, обнимая за плечи и скрещивая лодыжки у него на пояснице, жадно ловя губами его рваные хриплые выдохи и чувствуя, как меня накрывает мощной сладостной волной. Чонгук глухо застонал, когда я неосознанно сжала его внутри сильнее , теряясь в сладких судорогах невероятно мощного оргазма, и кончил почти одновременно со мной, уткнувшись мне в шею, тяжело дыша и крепко прижимая меня к себе.

Лёжа под ним и все ещё приходя в себя после крышесносного оргазма, я гладила его по мягким, чуть влажным волосам, словно в полузабытьи слушая, как он тихо дышит мне в плечо и как постепенно успокаивается его дыхание и приходит в норму пульс, и целовала его плечи, замирая от нежности и вслушиваясь в драгоценный стук его сердца.

Наконец, он немного отстранился, приподнимаясь на локтях и внимательно всматриваясь в моё лицо в полумраке салона, и нежно отвёл с моего лба спутанные волосы, а затем наклонился, мягко улыбнувшись и оставив на моих губах нежный поцелуй.

— Как ты, малышка? Все в порядке? Я не сделал больно? — обеспокоенно шепнул он и эта его трогательная забота, что всегда шла впереди всего остального, заставляла меня любить его ещё больше.

— Всё хорошо, — я улыбнулась и погладила его по щеке и он поймал мою руку и поцеловал каждый пальчик, с нежностью глядя на меня из - под длинных ресниц.

— Но я не уверена, что смогу завтра ходить, — добавила я, желая подразнить его.

Но ответная улыбка любимого была откровенно мужской и донельзя самодовольной.

— Вот и отлично, будешь сидеть дома и не сможешь больше никуда от меня сбежать.Тем более, в очередной сомнительный клуб, — заявил он, нахально усмехаясь.

— Так это и была твоя коварная и ужасная месть? Ты решил меня затрахать, чтоб я никуда от тебя не делась? — улыбнулась я, вопросительно выгнув бровь.

— Ну… У меня в запасе была ещё парочка способов, но этот самый действенный, — он тихо рассмеялся, поймав мой возмущенный взгляд, и миролюбиво добавил, — Поэтому лучше не испытывай судьбу и моё терпение, малышка, будь умницей и делай то, что я говорю, и никто не пострадает, — последние слова он произнёс вкрадчивым хриплым полушёпотом и, наклонившись, мягко поцеловал меня в губы, поставив точку в этом споре.

Я тихо вздохнула, целуя его в ответ, смирившись с очередным поражением, но оно было таким сладким, что возражать и поднимать новый бунт на корабле совершенно не хотелось.

А его поцелуи постепенно становились все жарче и он глухо застонал, с трудом оторвавшись от моих губ.

—Лиса… Черт… Нам действительно пора домой, иначе я сорвусь и не выпущу тебя отсюда ещё часа три, и ты и правда не сможешь завтра ходить, а я не настолько жесток, чтоб допустить это, — хрипло выдохнул он, улыбнувшись, и, поцеловав меня в уголок губ, отпустил.

Я села, поправляя платье и отчего-то смущаясь под его ласковым взглядом, как неопытная девственница, словно это и не я пять минут назад стонала под ним, полностью принимая в свое тело и отвечая на каждый его поцелуй, вжимая в себя так жадно, словно никак не могла насытиться им.

Застегнув джинсы и накинув на плечи черную рубашку, даже не потрудившись её застегнуть, Чонгук перебрался на водительское сиденье и завёл машину, подождав, пока я сяду рядом с ним, и накрыл мои пальцы своей тёплой ладонью, успокаивающе погладив и внимательно глядя на дорогу.

Я улыбнулась и, прикрыв глаза, откинулась на спинку сиденья, чувствуя, как сладко ломит все тело, и все ещё нежась в том удовольствии, что испытала в объятиях любимого.

Я всегда думала, что секс в машине — это жутко неудобно и что подобного опыта у меня точно никогда не будет, но теперь понимала, что с Чонгуком мне было все равно, где этим заниматься, ведь он настолько сводил меня с ума своими поцелуями, ласками и хриплым шёпотом, что все остальное просто теряло смысл. Оставался только он и безумная жажда принадлежать этому потрясающему мужчине, получая его всего взамен.

Мы стремительно летели сквозь ночь и сосредоточенный взгляд Чонгука не отрывался от дороги, а мой упорно возвращался к нему, зависая на его гордом профиле и тонких изящных пальцах, крепко сжимавших руль.

Он вёл машину так же, как и занимался любовью: властно, но мягко, со спокойной уверенностью, точно зная, что делал и держа все под контролем, и она полностью подчинялась ему, так же, как и я.

От этой спокойной властной уверенности, которая сквозила в каждом его жесте, хотелось полностью довериться ему и ни о чем не думать.

— Я все ещё недоволен тем, что ты отправилась на эту вечеринку без меня, — внезапно заявил он, нарушив умиротворенную тишину полутемного салона.

Я тихо рассмеялась.

— Это был девичник, Чонгук. Тебя бы на него все равно не пустили.

Он в ответ лишь тихонько фыркнул, а я улыбнулась, с обожанием глядя на него, и, протянув руку, нежно провела по его тёплой бархатной щеке.

— Ну не хмурься, милый. Ты иногда ворчишь, как старый дедуля. Это так умилительно, — протянула я, кусая губы, чтоб снова не рассмеяться.

Он насмешливо хмыкнул, чуть улыбнувшись, и поймал мой взгляд в зеркале:

— Скорее, как ревнивый муж. Но если б не одна непослушная девчонка, сводящая меня с ума своими выходками, я бы так себя не вёл. Но хоть кто-то из нас двоих должен быть взрослым и ответственным.

Услышав это, я не выдержала и рассмеялась, вызвав его ответную улыбку, и откровенно зависла на его красиво очерченных мягких губах, а все тело вновь затопило жаркой волной от воспоминаний о том, что со мной делали эти губы всего полчаса назад.

— Это ты что ли ответственный и взрослый? — усмехнулась я, не устояв перед искушением подразнить помешанного на контроле брата. — И где же была твоя хваленая ответственность и выдержка, когда ты трахал меня на заднем сиденье?

Я знала, что играю с огнём, распаляя брата, который и так заводился с полоборота, но ничего не могла с собой поделать — уж очень хотелось стереть эту самодовольную ухмылку с его губ.

Чонгук скрипнул зубами и крепче сжал руль, предупреждающе рыкнув:

— Осторожней, малышка. Я ведь и повторить могу, если тебе было мало.

Его голос стал ещё более глубоким и хриплым и я невольно притихла, но не потому, что испугалась его угроз, а потому, что боялась, что не сдержусь и сама наброшусь на него прямо сейчас.

Из невинной девочки, которой я была всего три месяца назад, он уверенно превратил меня в искушенную юную женщину, пробуждая неведомые ранее запретные желания и заставляя меня признавать их все, совершенно не стесняясь.

Заметив, что я притихла и завороженно смотрю на него, смущённо кусая губы, Чонгук мягко улыбнулся краешком губ и, протянув руку, погладил меня по щеке, ласково шепнув:

— Ты чего притихла, милая? Испугалась? Не бойся, я же не всерьёз.

— Я не боюсь ,родной... просто я очень рада, что ты приехал за мной. И что больше не сердишься, --- шепнула я, прижимая его ладонь к щеке, и потерлась об неё, как кошка, выпрашивающая ласку у хозяина.

— Глупышка, — изящные пальцы Чонгука пробрались мне в волосы, притягивая меня к нему, и, ненадолго оторвавшись от дороги, он наклонился и поцеловал меня в лоб. — Я бы приехал за тобой в любом случае. И я не сердился, а волновался. Это разные вещи.

Я вздохнула и он отстранился, вновь устремляя сосредоточенный взгляд на дорогу, накрывая мою руку своей тёплой ладонью и переплетая наши пальцы.

— Чего тебя вообще понесло в эту дыру? Я думал, Сохи больше не значится в списке твоих друзей. А если ты просто хотела развлечься, сказала бы мне и я бы сам тебя куда — нибудь сводил. Я знаю места намного лучше, чем это, — проворчал он и я улыбнулась.

— Кто бы сомневался...Наверное, о вашей с Тэхеном бурной молодости можно слагать легенды, не так ли? — поддела я его, но брат лишь расслабленно пожал широкими плечами, задумчиво улыбаясь и неосознанно поглаживая мои пальцы в своей надёжной тёплой хватке.

— Дело не в том, что я хотела развлечься, просто ты же знаешь Сохи. Она бы с меня не слезла, пока бы я не согласилась, - вздохнула я.

Он насмешливо хмыкнул, покачав головой, но ничего не сказал, понимая, что я права, а затем тихо спросил:

— Когда её свадьба?

— Через неделю.

Он ненадолго замолчал, глядя вдаль на стремительно проносящиеся мимо ночные огни огромного шумного города, а затем тихо произнёс:

— Надеюсь, они будут счастливы.

Я тихонько вздохнула и улыбнулась, удобнее устраиваясь на сиденьи и шепнув :

— Я тоже, - а затем тихо прошептала, — А мы, родной? Мы будем счастливы?

Чонгук задумчиво улыбнулся и крепче сжал мою руку, тихо выдохнув:

— Непременно, котенок. Даже не сомневайся... Я обещаю тебе, что мы с тобой будем очень счастливы…

© Luna Mar,
книга «Найтемніша мрія».
Коментарі