Розэ
---- Ну как тебе свидание, Бэмби? --- с хитрой и невероятно довольной улыбкой поинтересовался Чонгук, как только мы с ним переступили порог нашей виллы, хотя я была уверена, он спрашивал это исключительно, чтоб потешить свое безразмерное самолюбие, ведь по моим сияющим глазам и мечтательной улыбке, не сходившей с моих губ весь вечер, все было ясно и без слов.
Но нет, ему обязательно надо было услышать подтверждение тому, что он самый лучший, самый заботливый и самый невероятный в мире муж, и я готова была говорить ему об этом каждый день, ведь это действительно так и было.
И потому, обняв его за плечи и привстав на цыпочки, я притянула его наглейшество к себе и шепнула в изогнутые в уже предвкушающей комплименты улыбке мягкие губы:
--- Это было... волшебно, Чонгу... Каждый раз, когда я думаю, что любить тебя сильнее уже невозможно, ты снова убеждаешь меня в обратном...
Услышав это, Чонгук лукаво улыбнулся, явно чрезвычайно довольный моим ответом, и притянул меня к себе, потеревшись носом о мой нос и глядя на меня такими влюблёнными и сияющими глазами, словно это я устроила ему лучшее свидание в жизни, а не наоборот.
--- Правда? --- тихо и непривычно робко шепнул он, вглядываясь в мои глаза словно в поисках подтверждения.
Я улыбнулась и мягко коснулась его губ своими, шепнув в них:
--- Правда, родной... и я все чаще думаю, что ты --- самый настоящий волшебник, исполняющий все мои мечты даже до того, как я расскажу тебе о них...
Чонгук мягко улыбнулся, отвечая на мой поцелуй, а затем с тихим вздохом прижался к моему лбу своим, поглаживая меня по щекам подушечками пальцев.
---- Ну что ты, милая... Я не волшебник... я только учусь, но... судя по твоей сияющей улыбке... у меня неплохо получается...
--- У тебя получается просто великолепно, Чонгу... --- с мечтательной улыбкой шепнула я, повиснув у него на шее и с обожанием глядя в любимые теплые глаза цвета дорогого крепкого коньяка, думая о том, что Чонгук весь пьянил собой... намного сильнее любого алкоголя.
Он перехватил меня поудобнее, подтягивая ещё ближе к себе, и хрипло мурлыкнул в самые губы:
--- Я рад это слышать, малыш. Ведь единственное мое желание --- делать тебя счастливой.
Новый поцелуй был намного более долгим и чувственным, трепетно---нежным и без слов признающимся в любви.
И я верила... верила ему безоговорочно, ведь... разве можно не верить, когда тебя так целуют?
--- Ты делаешь меня счастливой каждый день, родной, --- прошептала я в целующие меня бархатные губы и уткнулась в его теплую шею, пытаясь сдержать так невовремя нахлынувшие чувства, грозящие вот-вот пролиться дождем по щекам.
Такой волшебный вечер нельзя было омрачать слезами, даже если это были слезы счастья.
Но словно почувствовав, что меня пора вытаскивать из пучины захлестнувших меня эмоций, Чонгук погладил меня по спине, а затем его нахальные лапы словно невзначай сползли мне на бедра, да там и остались, начиная лениво рисовать на них круги подушечками теплых пальцев, и этот хулиган вкрадчиво мурлыкнул мне в шею, оставив под ухом влажный поцелуй:
--- Я всегда буду делать все от меня зависящее, чтоб это так и оставалось... и готов до конца жизни исполнять все твои мечты, любимая... но... раз уж тебе все так понравилось... тогда, думаю, самое время отблагодарить меня... и заодно вернуть вчерашний долг, как думаешь, хмм?..
Услышав это, я тихо засмеялась, давно подозревая, что все к этому идёт, и даже не сомневаясь, что этот отпетый хулиган всегда найдет способ свернуть на кривую дорожку, но подразнить и немного сбить с него спесь было святым делом, и потому я немного отстранилась, обнимая его за плечи, и, глядя в эти честные-- пречестные бесстыжие глаза, дразняще шепнула:
--- А разве я что-то тебе должна?
--- Ну как же... --- Чонгук разочарованно застонал, поняв, что я, оказывается, тоже умею дразнить и не собираюсь сдаваться так просто, и, наклонившись ко мне ещё ближе, мурлыкнул в самые губы, --- Ты разве забыла, Бэмби? Кто девушку ужинает, тот ее и...
Услышав эту откровенную похабщину, я возмущённо ахнула в притворном негодовании и треснула его в грудь, обтянутую белой льняной рубашкой, расстегнутой сразу на четыре пуговицы, вызвав его приглушённый смех и преуспев только в том, что меня притянули ещё ближе к горячему сильному телу, заставив мгновенно ослабнуть в крепких объятиях от мокрого и невероятно смачного поцелуя в шею.
На самом деле, эта его чертова рубашка не давала мне покоя весь вечер, ведь с таким же успехом он мог бы вообще ее не застёгивать ( и не надевать), так как от одного взгляда на разделительную линию между его грудными мышцами у меня резко пересыхало во рту, а между ног, наоборот, становилось влажно просто до неприличия.
И, как бы я ни возмущалась и не протестовала против такого самоуправства, но мое предательское тело практически сразу же сдалось в этот желанный плен, и мне пришлось ухватиться за широкие плечи мужа, чтоб устоять на резко ослабевших ногах и прикусить губы, но с них все равно сорвался тихий сладкий полустон, когда Чонгук начал неторопливо прокладывать обжигающе -- нежную дорожку из ленивых и откровенно дразнящих поцелуев от моего подбородка вниз к ключицам, прекрасно зная, как склонить меня к греху и переманить на темную сторону.
Но, даже почти задыхаясь от охватившего меня желания, я всё ещё безуспешно пыталась сохранить лицо и не пасть жертвой его колдовских чар и дьявольского обаяния хотя бы в первые минуты этого разговора, и потому, с наслаждением зарывшись пальцами в мягкие шелковые пряди на загривке моего тигра, укоризненно шепнула:
--- Бессовестный... Так вот ради чего все это затевалось, да?.. а я уж было поверила, что ты действительно безнадежный романтик, а не коварный соблазнитель, думающий только о том, как бы поскорее затащить меня в постель...
Чонгук снова приглушённо засмеялся, оставляя ещё один нежный поцелуй в ямке между моих ключиц, и заговорщическим тоном шепнул на ухо:
--- Ну вообще-то... одно другому не мешает, малышка... и разве я не могу быть романтиком, мечтающим соблазнить собственную жену и поскорее утащить ее в постель?.. но она у меня та ещё строптивица и никак не поддается...
На самом деле, я была уже буквально в шаге от того, чтобы поддаться и... отдаться, а то и вовсе растечься совершенно безвольной, полностью очарованной и бесконечно влюбленной лужицей у его красивых длинных ног, но эта наша извечная игра в кошки---мышки нравилась нам обоим слишком сильно, и Чонгук, похоже, был вовсе не против ещё немного со мной поиграть, и потому я легонько царапнула ногтями по его загривку, предсказуемо сорвав с его губ глухой хриплый стон, и, мазнув губами по крепкой теплой шее, одуряюще пахнущей свежим морским бризом, вкрадчиво мурлыкнула:
--- А ты сделай так, чтобы она поддалась...
И... точка невозврата была официально пройдена, ведь в следующий момент меня подхватили на руки и, хрипло выдохнув в самые губы:
--- Пойдем в спальню, малышка... --- понесли именно туда.