Я не знаю, для кого как, а для меня самым строгим критиком моего творчества является мама. Это повелось с детства. Она никогда не была многословна и до сих пор может уместить свое мнение в одном предложении. С литературой я начала заигрывать в семь лет. Это была короткая пейзажная лирика. Четверостишие, иногда два. Писалось это корявым детским почерком на доске и тут же стиралось. Пару раз писала — ну прямо светская девушка — в чужих «альбомах» — тетрадках подружек, где те рисовали или в которых вели мыли дневники. Это не было постоянным хобби, скорее «налетело и ушло». Мама смотрела на это сквозь пальцы: чем бы дитя не тешилось. Возможно, она даже не знала о моем недоувлечении. Почти в восемь лет я прочитала первый том «Гарри Поттера». Мне понравилось настолько, что я села и стала писать первое «большое» произведение. Это был фанфик про дочь Гермионы от Гарри, про ее приключения и любовь. К сожалению, моя геронтофилия проявилась уже в детстве, так что любила моя героиня Дамблдора. М-да… Писала я этот опус долго, исписала ни одну тетрадь, а как закончила — мне было целых десять лет — отдала маме. Если уж подружкам нравится, то и маме должно. И тут уточню. Моя мама — филолог. Могла бы стать хорошим фолклористом, но выбрала другую стезю и придерживается ее до сих пор. Мама взяла стопку тетрадей с моим «опусом». Прочитала. И с полными боли и сожаления, что не оставила меня в детдоме, глазами вынесла вердикт: «Иди. Исправь. Ошибки». Интонация и написанное на лице мамули недовольство, говорили сами за себя. Не надо было говорить «дочка, ну ты и обгадилась», я и без того это поняла. И оставила писательство до пубертата. Вернулась к заигрываниям с литературой я лет в тринадцать. Стихи о несчастной любви, море крови и трагедии, ощущение себя непонятой… короче, классика. К моим пятнадцати годам тема соплей окончательно пассанула перед кровякой и конфессиональной неопределенностью. До этого периода мама не видела моих работ, а я не просила ее критики. Но в пятнадцать лет меня что-то дернуло поучаствовать в литмарафоне, я принесла маме свое стихотворение о, как водится, несчастной любви. Мама его прочитала. Вместо комментария она тут же принесла мне стопку книг. Я прочитала материал о версификации и, что смогла, поняла. Вместе мы поправили хромой ритм и слабую рифму моего опуса. Отправили это на марафон. И надо сказать, грамота за место у меня в шкафчике пылится. Все, что я услышала от мамы тогда: «Знаешь, это очень наивно и клишированно. Хотя неплохо». После литмарафона я издевалась над своей русичкой с ПГМ, писала ей стихи о крутом и пафосном язычестве, пласте просранной культуры и так далее. Максимализм бил ключом. Меня. По голове. Разводным гаечным. Мама, слава Розенталю, этого всего не видела. Если кто-то думает, что с пятнадцати лет я стала чаще давать маме читать свое творчество, то сильно ошибается. Она до сих пор не знает насколько я глубоко и пафосно скатилась в фэнтези и фанфикшн. Зато она знает о скальдической поэзии. Не понимает ее, но принимает, как отдельный вид искусства. Знает о моей мнимой прозе и, что удивительно, ее даже любит. Иногда она видит мои рассказы. Порой замечает куски зарисовок в черновиках. Но она все так же коротко выражает свое мнение. По-моему, самая высокая оценка от нее была «да, это интересно». Была еще «очень символично, молодец». Я знаю, что она радовалась вместе со мной моей победе на маленьком конкурсе поэзии в честь Альфедра. Знаю, что она смеялась над моим «Воем» вместе с другими. И все же, мамочка, прости, но я твоя бездарность. Почему? Потому, что я не считаю нужным постоянно пиарить свои работы, не считаю обязательным всем нравиться и быть для всех понятной. Потому, что иногда фанфикшн, который нравится мне, я ставлю выше работ, нравящихся другим. Для меня непервостепенно завлекать кого-то или удерживать. Я признаю, что популярное не всегда мое, равно как и простое — не всегда мой путь или стиль. Моя проза может быть рваной и резкой, а может напоминать море или тянущуюся нить, сплетаемую ловкими пальцами на прялке. Еще я бездарна потому, что готова выслушать любое мнение, но слышу лишь то, что обоснованно. У меня не так много читателей. Я такая же, как и ты, едкая и язвительная. И умею носить не самые приятные прозвища, как медали. И знаешь, моя бездарность меня не трогает. Мне все равно. Так что, прости, мамочка, но я — твоя маленькая бездарь)

Раз пошла такая пьянка, расскажу немного о скальдической поэзии, которую нежно люблю и в которую отчаянно, но безрезультатно, пытаюсь (потому и полускальд). Скальдическая поэзия — штука занятная. Занятная тем, что в ней сломаешь с наскока ногу, руку, язык и мозг. Ногу — пиная в бессильной ярости тумбочку, руку — пытаясь держать сразу кучу листиков с информацией, язык — пытаясь воспроизвести то, что написано до тебя, а мозг… а мозг ломается, когда ты вообще что-то читаешь — о ней или её — не суть. Однажды одна дева сказала мне, что скальды — рэперы-гопники прежних дней. Что же, ее слова да нынешним гопникам в уши, те мигом стали бы профессорами. И поскольку я не являюсь товарищем Стеблиным-Каменским, распинаться за поэзию буду кратко и поверхностно. (Между тем, очень советую почитать оного филолога-скандинависта заинтересовавшимся, потому что пишу блог я с опорой на его статью) Итак, что такое скальдическая поэзия? Скальдическая поэзия — разновидность поэзии древней Скандинавии. Вообще, видов поэзии у скандинавов принято выделять два: эддическая поэзия и скальдическая поэзия. Эддическая проста по форме, как расшитый валенок, но куда эпичней в содержании и близка к фольклору. Скальдическая, как считается, из эддической вылезла на свет и показала простой форме крупную дулю, ибо форма скальдической поэзии изощренная и снящаяся начинающему в нее вникать существу в эротических снах, где жестко имеет горе-искателя в мозг во всех позах и с чрезмерной жестокостью. При этом описывать скальд таким образом может завтрак, который отправил за борт. Распишу в красках. Взяв за свою основу такую уютную и милую сердцу аллитерацию, скальдическая поэзия решила, что это слишком лайтово и сама придумала себе рамки: строго регламентировала внутренние рифмы, количество слогов в строке и количество строк в строфе. А чтобы не было скучно, стала издеваться над поэтами-песнопевцами своими размерами. Первый из них — трехтактный дротткветт. Не смотря на то, что это самый распространенный из имеющихся, он отнюдь не прост. Строфа дротткветта состоит из восьми строк, образующих две полустрофы или четыре двустишия. По строю стиха полустрофы дротткветта совершенно одинаковы, в нечетных строках всегда два аллитерирующих слога, в четных — один, и это всегда первый слог. В каждой строке есть внутренние рифмы (так называемые «хендинги»), в нечетных строках они неполные, в четных — полные. Но и этого, как оказалось, мало, поэтому дротткветт решил, что надо переплетать предложения, дабы возникла интригующая путаница. Но тут все сошлись на том, что надо знать меру, лишь бы не было каши, поэтому одно из двух первых предложений должно закончиться раньше, чем начнётся третье. Второй размер — четырехсложный и двухтактный тоглаг (или тёглаг). В принципе, почти тот же дротткветт, только вид сзади и сбоку: та же строфическая композиция, то же расположение аллитераций и хендингов. Однако в этом размере позволялись различные вольности в отношении числа слогов, аллитерации и хендингов. И больше речи о нем не будет в этом блоге. Третьим будет хрюнхент. Это восьмисложный и четырехтактный размер, аналогичный дротткветту. Но в этом размере ударные и неударные слоги обычно распределяются по хореической схеме (отсюда, вероятно, и название размера). Этот размер применялся во многих драпах. (Я его люблю, потому что в переводах он выглядит почти как «я пришел к тебе с приветом, рассказать, что солнце встало». Да, потому что у Фета «с приветом» как раз хорей. Четырехстопный). Четвертый размер — рунхент. Единственный скальдический размер с конечной рифмой. Наряду с ней, есть и аллитерация. Рифмы в рунхенте бывают мужские и женские, но всегда только смежные. Встречается двух-, трёх- и четырёхтактный рунхент. И я его тоже люблю, потому что им написан «Выкуп головы». Что? Не слышали о «Выкупе головы»?! Живо читать! Ссылка вот: http://ulfdalir.ru/sources/42/944/1763/1764 И последний — квидухатт. Он более простой, чем все предыдущие. В нем нет ни внутренних, ни конечных рифм, а расстановка аллитерирующих слогов более свободная. Двухтактный. Трехсложные строки регулярно чередуются в нем с четырехсложными. Итак, теперь время ответить на самый главный вопрос — с какого драугра я — полускальд? А с такого, что вертела я эти размеры на оси, вращая при этом скальдов прошлого (при всем моем к ним уважении *утирает скупую слезу — гениальные люди, воистину гениальные*). И теперь вишенка на тортике. Просто ВИШНИЩЕ. Кеннинги и хейти. Что это? Ну… тут все гораздо проще. Кеннинг — разновидность метафоры. Грубо говоря — словосочетание, которое обозначает какое-то понятие, не называя его. Например: «сельдь боя» — меч; «Ран перины» — женщина. Лайтово? А вот фиг вам. Кеннинг — это не всегда два слова. Зацените: «поле змей проворных сети дна чертога ветра» (выпендрилась). Знаете что это? А я знаю! Это — море! (О как!) Хейти — поэтический синоним, который используется для обозначения имени. Например: Гальдрафедр, Хрофт, Бельверк — хейти Одина. Хведрунг, Лодур, Лофт — хейти Локи. Если кто-то уже сталкивался с моими полускальдическими потугами, то они видели уже и то, и другое. А потому, внимание, даю лайфхак, как читать это безобразие (мои стихи), а так же шикарное наследие скальдов, записывайте: 1) Берете текст, который собрались читать; 2) Открываете поисковик и вбиваете туда слово «кеннинги», в соседней вкладке — хейти; 3) Находите список хейти на «Северной Славе», а кеннингов в какой-то группке в контакте (хотя тут любой сайт подойдет); 4) Читаете стихотворение и наслаждаетесь. Поверьте моему опыту, к десятому тексту вы уже намного реже будете коситься на сайты. Есть еще один вариант, которым пользовалась я, пока не нашла вышеуказанный сайт и группу. Знаете какой? Интуиция. Прокатывает в семидесяти случаях из ста. Ну и на десерт... Скальдическая поэзия помимо размера и кеннингов имеет еще и три жанра: — драпа (боевая песня, прославлявшая подвиги конунга, его дружины и выражавшая героические идеалы); — нид (стишок, какое твой обидчик г… гадкое существо. Правда, стишок с подвохом — можно и до курганчика довести); — виса (просто виса, понятным языком — стишочек нужного размера), которая может стать флокком (циклом вис, связанных одной темой) А теперь действительно немного приятного (во всяком случае, для меня). Хочу поделиться с вами любимым: — https://norse.ulver.com/src/sk/gunnlaug.html (Гуннлауг Змеиный Язык — скальд, рядом с сагой о котором меркнет даже "Ромео и Джульетта") — https://norse.ulver.com/src/sk/egill.html (Эгиль Скаллагримссон... это практически Пушкин того времени) P.S. К слову, сайт "Северная Слава", на который даны ссылки выше, рекомендую тем, кто действительно заинтересован в скальдической поэзии (и не только), кроме скальдических песен там есть и статья Стеблина-Каменского, и куча других полезных вещей.

❝Однажды ты зайдешь в маленький магазинчик эзотерических товаров, пройдешь по его узким ковровым дорожкам мимо книжных стеллажей, досок Уиджи, Книг Теней и гримуаров, а после увидишь череп на каминной полке. И тогда все встанет на свои места... ...Доброе утро, Теодор Вюртц. Сегодня мы пережили еще одну бойню. Надеюсь, ты этому рад... А я... что же, я просто счастлива...❞ • 2 минуты • один череп • много багровых роз • поруганная песня Ника Кейва • немного извращенного удовольствия https://www.surgebook.com/xierillae/book/gde-alye-rozy-rastut • Кровь • Мясо • Черепа • И немного любви •