Анна сидела на нагретом за день камне, потихоньку воровала еду с подноса и старалась поймать момент, когда озеро засветится в наступившей темноте призрачным зеленым светом. Но вместо этого осветился край кратера. На него словно плеснули лунного молока, которое стало медленно стекать по стенкам вниз.

   Когда же луна наконец смогла заглянуть в озеро, его поверхность вспыхнула и заволновалась. Послышался всплеск, и вода стала подниматься. Сначала затопило пляж, затем нижнюю террасу. Вода беспрепятственно проникала сквозь деревянные ставни и двери, но ничего не могла вынести наружу. Вот под разлившимся озером целиком скрылся дом старейшины Батуля и стал исчезать второй ряд террас.

   Готовая в любой момент подняться выше, Анна стояла на ступенях, ведя съёмку, благо, светло от местной луны было почти как днём. 

   Разлив озера остановился, буквально на ладонь не доходя до третьей террасы и подносов с дарами. Жители деревни прекрасно знали особенности своего водоёма.

   Журналистка еще немного постояла, ожидая чего-то невероятного, потом разочарованно вздохнула и произнесла:

  - Похоже, что на этом мой репортаж заканчивается.

   Она опять уселась на камень, вызвала сенсорную панель и вновь стала паковать собранный за день материал. Когда ушёл последний файл, отключила обруч, взяла с подноса очередной фрукт и стала размышлять о том, стоит ли ей торчать здесь все три ночи или отснятого материала достаточно для статьи.

   Лунный свет тускнел, постепенно возвращая в кратер ночную тьму. По озеру поплыли клочья фиолетового тумана. В надвигающейся темноте стали слышны всплески. Анна встала и вновь включила камеру. Пока девушка размышляла, стоит ли ей спрятаться в доме или лучше иметь свободные пути отступления, туман разросся, загустел и стал ползти вверх по ступеням, резко сократив видимость до пяти-шести метров. Вновь послышался всплеск воды, на этот раз ближе.

   Журналистка скользнула к дому, около которого стояла, отодвинула простенький засов, забралась во внутрь и постаралась заблокировать дверь, просунув в ручку какую-то палку, которую нащупала в углу. В ставне, что закрывал окно, расположенное рядом с входом, было достаточно щелей для подглядывания. И Анна, стараясь не дышать, прильнула к ним, высматривая того, кто мог плескаться в воде и, возможно, выбраться на сушу.

   Девушка пару раз моргнула, думая, что у нее от усталости и напряжения начались зрительные галлюцинации. Но потом поняла, что фиолетовый туман и правда слегка фосфоресцирует. Прямо не планета, а неоновая вывеска в космосе!

   Всплески стали чаще и ближе. И тут послышался едва различимый звон бубенчиков. Анна уже решила, что у нее отравление этим ненормальным светящимся газом, и глюки начались по полной программе.

   В тумане возникла какая-то высокая тень. Вот она замерла, затем вновь сдвинулась. И на террасу вышел мужчина. Молодой высокий и невероятно красивый. Длинные прямые чёрные волосы были заплетены в косу, доходящую ему до пояса. Его бронзовая кожа тоже светилась, а темно-коричневые глаза, казалось, видели сквозь стену. У Анны от его взгляда остановилось сердце. А когда в ночи раздался его низкий густой голос, произнёсший одно только имя:

  - Лиллая! - то у девушки словно искра проскочила от пяток до самой макушки, наэлектризовав волосы и заставив сердце биться с бешеной скоростью.

   Не думая больше ни о чем, она, как кролик, загипнотизированный удавом, пошла на его зов. Откинула деревяшку, распахнула дверь и предстала перед богом воды, готовая на все, вплоть до смерти.

  - Лиллая.., - выдохнул Акуталь при виде Анны и протянул к ней руки. Девушка подошла вплотную, вынула из своих волос заколку и украсила ею косу мужчины. Он провел по её лбу и сбросил на камень обруч. Она даже не заметила этого. Подхватив девушку на руки, Акуталь поцеловал её и, развернувшись, понес в озеро, в свой подводный дворец, который построил для неё когда-то.

   Бог воды спускался со своей любимой на глубину. Когда у Анны в лёгких закончился кислород, она сделала вдох и тьма накрыла её.